Российский драматург Евгений Гришковец прокомментировал заявление депутата Государственной Думы Ирины Яровой, которая рассказала о неблагоприятной ситуации в области преподавания литературы в школах. Писатель отчасти поддержал позицию парламентария и, в свою очередь, предложил пересмотреть школьную программу по литературе и избавить детей от изучения «Евгения Онегина». Он считает, что в младших классах они должны читать больше зарубежной литературы.

А что, в самом деле, идея смелая, радикальная, далекоидущая и многообещающая. Евгений Онегин, если к нему присмотреться, персонаж-то довольно неприятный. Циничный, пустой человек, обманщик. Вот что он говорит о себе сам:
«… я, сколько ни любил бы вас,
Привыкнув, разлюблю тотчас;
Начнёте плакать; ваши слёзы
Не тронут сердца моего,
А будут лишь бесить его…»
В истинных друзьях у героя нашего алкогольный напиток «Бордо», на балу он демонстративно предаёт друга – Владимира Ленского – уведя его невесту, так, пошутить:
«… проворно
Онегин с Ольгою пошёл;
Ведёт её, скользя небрежно,
И, наклонясь, ей шепчет нежно
Какой-то пошлый мадригал…»
А в итоге Евгений Онегин застрелил друга на дуэли. Хорош герой!

Но кто? Кто может и должен стать сейчас героем, образцом, примером для школьников? С кого лепить им свои характеры? А может в том и беда наша, что герои художественной нашей литературы в массе своей бесхребетны, вялы, пусты, циничны, подлы даже в отдельных поступках?!

А наивные школьники – мальчишки и девчонки, зашоренные жёсткими рамками школьной программы, искренне считают, открывая, «Героя нашего времени», к примеру, что Печорин – образец для подражания.
Вот и бегут наши красавицы замуж за немцев, англичан, итальянцев, шведов и так далее – нет в России достойных кадров!

Когда тургеневская Елена Стахова покидала Россию, о ней говорили:
«Расстаётся с родиной, с семьёй; а я её понимаю. Кого она здесь оставляет? Кого видела? Чего тут жалеть?».
И строчка из письма Елены родителям: «А вернуться в Россию – зачем? Что делать в России?».

Герои романов, поэм, рассказов Пушкина, Лермонтова, Тургенева, Гоголя, Достоевского, Гончарова, Герцена и ещё целой плеяды русских, советских и нынешних российских писателей – подобных «перцев» можно набрать батальон, привести их к присяге и отправить в какую-нибудь «горячую» точку. Там-то они в полной мере и проявят себя, издеваясь над женщинами, детьми, не пряча за внешним спокойствием своих крайне отрицательных черт характера.

Неужели трудно представить себе такую картину:
«Подмяв жалкие остатки глинобитной хатки, лязгнув стопудовыми гусеницами, исполинский танк без всяких опознавательных знаков остановился перед запылённым бронетранспортёром без малейших опознавательных знаков.
Перед машиной стоял толстый мужик в мышиного цвета пятнистом комбинезоне, без каких бы то ни было знаков различия.
Из танка выпрыгнул чумазый танкист.
– Товарищ полковник! Старший лейтенант Онегин боевую задачу выполнил.
– Молодец! Кто отличился?
– Сержант Базаров и ефрейтор Ноздрёв.
– Молодцы! Отдыхайте!
Мужик, которого танкист назвал полковником, потоптался, и, как будто желая продолжить разговор, раздумчиво произнёс:
– Эх, потери большие. Ну, ничего, пополнение скоро. Лишние люди в России пока в избытке.
Танкист промолчал…
Толстый мужик в мышиного цвета пятнистом комбинезоне, без каких бы то ни было знаков различия шумно ворвался в палатку.
– Младший лейтенант Ставрогин! Что у вас?
– Да я… товарищ полковник…
– Дайте! Ну!
Чуть не по слогам полковник стал читать аккуратные ровные строчки на ученическом листке бумаги в косую полоску:
«Отдалённо погромыхивая, фронт ушёл на запад.
В воздухе стоял резкий отрезвляющий запах свежевспаханной земли, обгорелые берёзы беззвучно молились вытянутыми в бездушное небо стволами, солнце холодно блестело сквозь застилающую землю дымку.
Ни единая птица не порхнёт меж застывших, объятых ужасом деревьев.
Лишь в поредевшем ельнике нестройный хор маленьких медвежат, осатанело рвущих коченеющие сосцы обезглавленной взрывом матери в надежде добыть хоть каплю ободряющего молока, диким диссонансом ломал напряжённую тишину.
Отдалённо, всё слабее и слабее погромыхивая, фронт шёл на запад».
– Что это?
– Стихотворение…
– Какое же это стихотворение?
– В прозе.
– Не понял!
– Жанр такой.
– Жанр? Мм, не знаю. Дэнээр знаю, Лэнээр знаю, Жанээр не знаю. Приказа не было. Отставить! Приказ будет, вдарим…».

Все «лишние» люди, прочувствовав на себе необходимость духовных скреп, проникшись мудростью духовного скрепителя, осознав ответственность за будущее страны, как один, встанут в ряды борцов за брызжущие неземным светом идеалы Ро`ссии и Новоро`ссии. Разве что Илья Ильич** да Пётр Петрович*** вряд ли в состоянии будут взять в руки оружие по причине неспособности убивать.

Справедливости ради надо отметить, что и, например, гётевский Фауст тоже вполне может претендовать на место в российском ополчении. Вспомним, с каким отъявленным цинизмом он обсуждает со своим приятелем странное белёсое видение на безлесной вершине горы Брокен после шумных и непристойных плясок:
«… да, это тело Гретхен милой,
Которая мне отдалась…»
Что же взамен?
Трудно сказать, думать надо. Но одно произведение для семиклассников я назову – «Корабль Дураков» Себастиана Бранта:
« В чести и силе та держава,
Где правят здравый ум и право,
А где дурак стоит у власти,
Там людям горе и несчастье».

* — Idol mio (ит.) – мой кумир
** — Илья Ильич Обломов – главный герой романа И. А. Гончарова «Обломов».
*** — Пётр Петрович Петух – персонаж 2-го тома поэмы Н. В. Гоголя «Мёртвые души».

Источник: 360tv.ru. Картинка: moscowwalks.ru